Китайская мудрость гласит: «Невидимой красной нитью соединены те, кому суждено встретиться, несмотря на время, место и обстоятельства. Нить может растянуться или спутаться, но никогда не порвётся». Героям нашей истории, казалось бы, тоже встретиться не суждено, но хитросплетения судьбы не только привели их друг к другу, но и соединили в крепкий семейный союз.

К сожалению, супругов Василия и Елены Ван-Фень-Линь уже нет среди нас, светлая им память. Об их непростой судьбе рассказывает дочь Раиса Васильевна Семыкина, жительница посёлка Нижняя Пойма.

- Родители мои – удивительные люди. Они всегда были для меня примером стойкости, терпения, доброты и трудолюбия.

Мой отец – Василий Ван-Фень-Линь, но в посёлке его больше помнят как дядю Васю-крановщика. Его имя, данное ему при рождении, мне неизвестно. Отец мало посвящал нас, ребятишек, в своё прошлое, да и мы особо не расспрашивали. Но знаю, что родился он в небольшой китайской деревушке на границе с СССР. Год рождения – 25-й. В семье он был не единственным ребёнком, были братья и сёстры. Жили небогато, занимались возделыванием земли, пасли скот.

Однажды, уже возвращаясь с пастбища, папа не досчитался одной коровы. Пошёл её искать и заблудился, пересёк границу и был задержан нашими пограничниками. А время тогда было суровое, долго никто не разбирался, и отца осудили на семь лет. Точно, где отбывал наказание, я не знаю, возможно, в одной из колоний Краслага. Папа никогда не говорил с нами об этом и пресекал все разговоры на эту тему. Думаю, потому что несладко ему было тогда, а бередить раны не хотелось. Ведь он оказался один в чужой стране, за сотни километров от дома, не зная языка, в ужасных условиях лагерного быта со скудной тюремной пищей и непосильной для многих работой в лесу на лесоповале. Но он выжил, преодолев и эти испытания судьбы, чтобы, наверное, повстречать маму.

Мама была с юга Красноярского края, моложе отца на десять лет. Как ребёнок войны, хлебнула она сполна все тяготы того времени, а, оставшись в конце 40-х без родителей, братьев и сестёр, – все умерли, отправилась на родину отца – в Китай.

Да-да, – смеётся Раиса Васильевна, – наш дедушка по материнской линии тоже был китайцем. И хотя мама наполовину была белоруска (бабушка родом из Белоруссии), славянские корни в ней и не чувствовались. Внешность она имела специфическую, вобрав в себя все характерные черты детей Поднебесной. Думаю, именно внешность не позволяла ей прижиться в родных краях, ведь люди могут быть очень злыми, особенно, если ты не такой как все и не имеешь поддержки того, кто бы мог за тебя заступиться.

Я и сама в своё время пережила насмешки одноклассников из-за своей внешности. Мне дали очень обидное прозвище «Сёзя»… До сих пор не знаю, что оно означает, но было крайне неприятно каждый раз его слышать.

Вот и мама, устав, наверное, быть для всех чужой, решила искать родных на Востоке. И хотя это, на мой взгляд, было очень наивно, в её 16-17 лет вполне простительно. Собрав небольшой узелок вещей, преисполненная надеждами, она села на тот заветный поезд, который привёл её к папе.

Встретились они на перроне одной из станций, где поезд делал свою остановку. Разговор завязался сам собой, им было легко общаться, хотя до конца жизни у папы был ужасный акцент, и малознакомые люди его с трудом понимали. Но видно тогда они просто говорили сердцами, настрадавшимися от одиночества.

Кое-как обустроив свой быт на новом месте в Решотах, молодые поженились. Мама и папа работали в депо, папа – крановщиком КДЭ, мама – на разных работах. Дома было большое хозяйство: корова, поросята, куры. Нас, ребятишек, у родителей было шестеро, поэтому трудились они, не покладая рук, чтобы вывести нас в люди, дать нам образование и достойную жизнь.

К сожалению, ещё маленькими трагически погибли младшие братик и сестрёнка. Уже взрослыми – с разницей в девять дней – в один год ушли из жизни ещё два брата – Олег и Василий. Олег в молодости очень походил на Цоя, получив образование, работал на железной дороге. Василий служил в войсковой части, охранял осуждённых. Оба жили в Решотах. Бережно храним историю нашей семьи теперь мы вдвоём – я и моя сестра Нелли. И наши дети… Они – уже метисы, и черты предков в них лишь слегка узнаваемы, правда, глаза у них так же тёмные и немного раскосые, но для девчонок это только плюс – они наши восточные красавицы.

Папа у нас был невероятно добрым, и мы его очень любили и уважали. Сколько себя помню, он не сидел без дела, если дома все дела переделал – шёл к соседям помогать. На производстве с ним произошёл несчастный случай. Под весом кран стал заваливаться на бок, своего напарника отец успел вытолкать из кабины, а сам принял всю тяжесть удара. В результате чего после длительного лечения до конца дней ходил в корсете и с тросточкой – последствие сложного перелома ноги.

Никогда не помню папу унылым, все горести он принимал с каким-то восточным спокойствием и смирением, учил нас никогда не жаловаться на судьбу, быть ей благодарными за каждый прожитый день и совершать только добрые поступки, не отказывая никому в помощи.

Не стало его в 59 лет. Это была большая утрата для нас… В семейном архиве мы храним его фотографии, фотографии нашей китайской родни. Помню, что папа дважды ездил на родину. Привозил оттуда подарки. Но на слова был как всегда скуп. Уже после его смерти на наш адрес пришло письмо на китайском языке, в котором брат отца соболезнует нашей общей утрате и предлагает поддерживать связь. Однако языковой барьер пока непреодолим, и связи утрачены, надеюсь, временно… Думаю, этим займутся наши дети, они больше соображают в современных телефонах и возможностях Интернета.

Да-а, отца с нами нет уже тридцать лет, а я до сих пор помню его любимое блюдо – кислую капусту, тушённую с мясом, которую он ел вприкуску с манной кашей. И, кажется, рецепт знаком, а без него так вкусно не получается…

Подготовила Ирина Стружкова.

Фото из семейного архива Семыкиных, Исмаиловых

_{"ПОБЕДА" № 45 (10201) 6 НОЯБРЯ 2020 г.}